Если вы хотите посмотреть кино про сны, явь и подсознание, Бунюэль и Бергман рады будут смахнуть с себя пыль и тряхнуть стариной. Если хотите посмотреть об этом же, но с кучей спецэффектов, Вачовски и «Матрице» еще пока есть, чем вас удивить. Как видите, в этом списке нет «Начала» Кристофера Нолана. Потому что транжирить продюсерские 160 миллионов на фильм, где Ди Каприо спит в самолете и видит сон, как он спит в машине, где ему снится, что он спит в отеле, где ему снится, что он в горах… Ну вы поняли, да?
Пока поклонники картины спускаются в погреб за помидоркой, я успею оговориться. Нолан выбрал идеальную схему для режиссера авторского кино, но так заигрался в процессе, что потерял связь с реальностью (привет, герой ДиКаприо). Сняв в 2000 году «Помни» про горемыку Леонарда Шелби, Нолан снискал славу чуткого мастера строить историю так, чтобы зритель эмоционально почувствовал себя в шкуре персонажа. Спустя пару лет он преобразил в своем стиле фильм про Бэтмена, заработав на «Темном рыцаре» только в США в пять раз больше и так нескромного бюджета картины.
Воротилы киностудий почувствовали в Нолане золотую жилу, поэтому, когда он предложил снять фильм про подсознание на шпионский лад, охотно авансировали ему те самые 160 миллионов. Меж тем режиссер вынашивал сюжет картины с 16 лет. И вот тут, фокус, твой выход: когда деньги есть, актерский состав — бери не хочу, авторский почерк еще не затерся — бам! — декорации складываются как карточный домик, и остается зияющая пустота.
Обвинять в отсутствии смыслов картину, которая уютно обосновалась на 8-м месте рейтинга «250 самых-самых» и имеет запредельную оценку на IMDb — 8,8, — это как дерзнуть на святое: сказать бабушке, что голубцы так себе. Но нужно понимать, если голубцы баснословных размеров, капустный лист как с картинки, сервировка — глаз не отвести, а когда кусаешь — в горле встает, сдержаться сложно: выплевываешь кусок назад и вежливо благодаришь за обед.
— Ты разочарован, что я не стал тобой?
— Нет, я разочарован, что ты хотел быть мной.
С «Началом» ровно то же самое. Поклонники экшена станут опять и опять пересматривать эпизоды с поездом посреди улицы и мегаполисом, который складывается пополам. Поклонники ДиКаприо будут пересматривать раз за разом, как он отчаянно хмурит брови (право же, в каждом фильме одно и то же). И только поклонники старого Нолана всплеснут руками: да что ж такое!
Интересные факты:
1. Ариадна — та самая героиня древнегреческой мифологии, которая послала Тесею клубок ниток, выведший его из лабиринта.
2. «Лабиринт Эшера». В своих гравюрах Эшер экспериментировал с метаморфозами зрительных форм, конструируя пространство, часто вводящее в заблуждение зрителя. Он использовал перспективу для мистификации восприятия, соединяя противоположности (день и ночь, внутреннее и внешнее и т.д.) так, что абсурдность композиции становится явной только после долгого и пристального рассматривания его картин.
Идеальный с визуальной точки зрения, продуманный до мелочей, свежий по сюжету и снятый на восьмерочку, фильм Нолана все равно плоский, на сколько уровней ни разрасталось бы его возбудившееся подсознание. И это большеглазую школьницу вы можете удивить оптическими иллюзиями Эшера, остальные если не читали, то точно видели картинки, когда «шарились» в интернете.
О природе страха и внутренних демонах еще никто не снимал с таким размахом. Но это значит всего лишь то, что обходились без него. Демон самого Нолана не в том, что он хотел развлечь аудиторию, а в том, что разбазарил талант художника на ремесло визуальных эффектов, а смысл даже не потрудился запрятать в глубины разума своего детища — положил на полку у входной двери. В результате «Начало» поймет профессор математики и слесарь СТО, ваш дедушка и 12-летняя дочь, и в этом универсализме не глобальность, а безликость.
Одних мягких игрушек недостаточно, чтоб убедить твоих детей, что у них все еще есть отец.
Все придирки к Нолану не касаются воплощения — даже там, где нарушена логика, в силу вступает контраргумент: дескать, это сон, какая логика? Фасады, облицовка, даже белоснежные заборчики — идеально все, пока не заглянешь внутрь, где посреди пустынных интерьеров вам машут картонные персонажи, из которых только у героя хмурого ДиКаприо есть более-менее внятный внутренний конфликт.
Останься Нолан на территории шпионского триллера, в свет вышел бы чудный динамичный блокбастер, визуальному ряду которого позавидовали бы «архитекторы» фильмов про шинели да ружья. Но британец ступает на тропу того единственного, что еще способно будоражить умы и оставлять загадки, — подсознания. Ступает не изящно, как балерина, — идет уверенным армейским шагом и давит по пути тонкие, едва уловимые метафизические материи. И вот уже коллективный сон героев при ближайшем рассмотрении не выдерживает никакого более-менее внятного анализа и из философской концепции превращается в одновременный сон нескольких людей. Так себе Тарковский, правда?
Это к вопросу авансов, когда зритель оказывается еще более щедрый, нежели продюсеры, и выдает на-гора такие сравнения, что кажется, будто смотришь как минимум Тарковского. Ах да, о нем же и речь.
И пока на первом часу картины перед носом переворачиваются города и выстраиваются зеркальные стены, ностальгически вспоминаешь, что раньше показать сон достаточно было аллегориями или, на худой конец, сменой цветового фильтра. Только ради всего святого, не напоминайте об этом Александру Любимову.
Комментарии