Магнитное поле «Чудес»

«Большой» знает, как вам надоело тяжелое депрессивное кино. Поэтому попросил своего кинокритика Анну Ефременко выбрать что-нибудь светлое и легкое. Надежды на пиво не оправдались, так что сразу переходим к фильму «Чудеса» Аличе Рорвахер.

Это в нынешнем году фильм Рорвахер был одним из главных претендентов на победу в Канне, а четыре года назад «Чудеса» взяли Гран-при жюри буквально чудом. На фоне громких политических заявлений и тяжеловесных титанов в конкурсе картина итальянки выглядела заливистым ребяческим смехом посреди дипломатического совещания. Оттого и запомнилась куда больше остальных.

«Чудеса» даже показали в беларуских кинотеатрах, где фильм выглядел откопанным, но еще не оцененным сокровищем. Уж очень мало страсти для итальянского кино. Мало чернухи для фильма о провинции. И недостаточно басенной морали для картины о подростках. Зато отличный расклад для современного феминистского кино: когда в дом приходят посторонние и спрашивают, кто глава семьи, все дружно указывают на 14-летнюю Джельсомину. Хорошие новости для патриархальной Италии.

Фильм «Чудеса» режиссера Аличе Рорвахер

И раз уж речь зашла о персонажах, не лишним будет рассказать, в чем, собственно, сюжет. В центре Италии живет семья пасечников: вздорный деспотичный глава семейства, его жена и четыре дочери. Их хозяйство по производству меда выглядит так, будто ничего в тех краях не менялось лет двести. Но настала пора санитарных проверок, неуплаченных долгов, а еще в довесок ко всему в их деревню заглянуло шоу «Страна чудес». Ведущая в длинном белом парике (Моника Беллуччи) манящим голосом сообщает, что шоу разыскивает тех, кто занимается сохранением итальянского наследия, и призывает участвовать всех — от животноводов до пчеловодов. Старшая из дочерей загорается идеей подать заявку, но как тут попрешь против отца-консерватора, у которого и телевизора-то в доме нет.

Вместе с декорациями «Страны чудес» да эпизодической стрельбой охотников в тихий размеренный быт врывается большой мир. На контрасте с крошечной провинцией он еще раз напомнит о том, что не раз подчеркивала в своих интервью сама Рорвахер. У человека и природы сегодня всего два пути: или разрушать ее, или консервировать, превращая в музей, как делают итальянцы. Да и сама «Страна чудес» нужна для последнего: сохранить и «закатать на зиму» традиции земледелия, ухватив не всю суть, а лишь самое необходимое.

Это тонкая, чувственная работа, которая приоткрывает для потасканного «Форсажами» зрителя тайну магии кино.

К разговорам о важном — едва ли не геополитике — «Чудеса» приходят под маской coming-of-age драмы. И это тоже символично: не найдя пути к себе, не найдешь и правильной дороги в мире. Что еще за полтора часа успевает рассказать 34-летняя режиссер? Например, как быть современным, оставаясь верным традициям. И что есть то самое великое итальянское наследие. И как беспощаден, хоть и неизбежен, прогресс. Аутентичность быта в доме пасечников, их манера говорить, реализм в сценах сбора и обработки меда — как раз и есть то сохранение наследия, на которое объявлен конкурс. Только в случае с героями «Чудес» пафосный смотр обернется клоунадой, а в ситуации с самим фильмом — яркой и талантливой работой.

Александрийской тоской отзовется у каждого второго беларуса этот конкурс народного хозяйства. Только вместо зычных хороводов в суконных юбках и фартуках — блестящие (лишь на солнце) попытки воссоздать этрусские древние наряды. У подсофитного шоу с архаикой примерно столько же общего, сколько у рядового беларуского застройщика с архитектурой Захи Хадид. Впрочем, бизнес и не обещал быть искусством.

И в тот момент, когда ты уже хочешь поставить крест на всем этом трюкачестве и поставить Рорвахер в один ряд с ее более известными соотечественниками вроде Паоло Соррентино, которые так лихо деконструировали ценности старой Европы, — самое время остановиться. Вычурные позолоченные статуи и кринолиновые платья нужны Рорвахер для того, чтобы подчеркнуть не былое величие, а нынешнюю пустоту великого западного мира. Она глазами своих юных персонажей смогла увидеть в китче и фальшивке сакраментальный смысл.

«Чудеса» Аличе Рорвахер

Это заметно уже в первых эпизодах, в сцене, где героиня Беллуччи отдает Джельсомине заколку со своей головы. На волосах телеведущей это всего лишь декорация к парику, а для юной девушки она становится настоящим сокровищем. Так нетривиально и причудливо, словно в кривом зеркале, Рорвахер показывает связь времен. А еще более оригинально — бегство Джельсомины, обретение ею свободы. Не покинув родной дом и не сбежав от отца, она проходит длинный путь к самой себе. Кому-то для этого нужно представить свою страну на Евровидении, кому-то — представить чужую. А Джельсомине — собраться с духом и собрать семью, чтобы поучаствовать в конкурсе.

В «Чудесах» есть все, чего недостает современному кино. Это тонкая, чувственная работа, которая приоткрывает для потасканного «Форсажами» зрителя тайну магии кино. Здесь есть многослойность и контекст. Есть интертекстуальность и диалог с классикой итальянского и мирового кино. И есть оригинальность, авторский взгляд. Было бы неплохо, если бы наряду с итальянской моцареллой нам по чуть-чуть экспортировали что-то из этого.

Что еще посмотреть из нового итальянского кино?

«Великая красота»

Режиссер: Паоло Соррентино

Величественное и красивейшее кинополотно о закате Европы. О том, что сталось с культурой и религией на обломках империи. Спойлер: все плохо. Бонус: после этого фильма вы так влюбитесь в Рим, что будете караулить распродажи от Ryanair днем и ночью.

«Реальность»

Режиссер: Маттео Гарроне

Эксцентричное и яркое кино о том, как простой итальянец тронулся рассудком, увлекшись реалити-шоу. Магистральная линия о падшей империи — как неотъемлемая часть.

«Четырежды»

Режиссер: Микеланджело Фраммартино

Почти немое поэтическое кино о жизни и умирании на юге Италии. Идеальное продолжение для тех, кому понравится киноязык Рорвахер, истории о странствии душ и пасторальные пейзажи.