Месяц, который короче, чем жизнь. Колонка Саши Филипенко

Телеведущий, писатель и сценарист Саша Филипенко написал честную и грустную колонку о том, что надо радовать близких людей, будь то лето, весна или самый короткий месяц года.

filipenko Наступил самый короткий месяц. Настолько короткий, что вы можете не успеть дочитать эту колонку до конца. В феврале мы меньше говорим по телефону, соответственно, меньше за него платим, меньше пишем статусы и меньше ходим на вечеринки — соответственно, меньше пьем и меньше платим за выпивку.

Февраль вообще очень хороший месяц. Холодный, но хороший, потому что мы успеваем сделать меньше глупостей… но и добрых дел, правда, тоже успеваем сделать гораздо меньше… на пару дней меньше.

Когда я учился в университете, моим научным руководителем была Ольга Викторовна Давтян. Член Союза писателей, прекрасный переводчик, который подарил нам точные переводы Гари, Верлена, Арто, редактор, интеллектуал, но самое главное — Ольга Викторовна Давтян была очень крутой теткой. Я никогда не мог понять, сколько же ей лет. Мы дружили. Я звал ее в гости, она звала меня в магистратуру. Она соглашалась. Соглашался я. Мы много смеялись на лекциях, а это было лучшим стимулом никогда не подводить ее и правильно составлять библиографию в курсовых. На тьюторатах по сценарному мастерству мы обсуждали фантастические фильмы и красоток, которые зачем-то записались к нам. Мы говорили «к нам», потому что всегда учились друг у друга. Она говорила мне, что я зазнался, а я рассказывал ей, что студенты факультета международных отношений зовут ее ОВД — Организация Варшавского Договора. Она указывала на слабые места в диссертации, и я — я просто соглашался, потому что так оно, конечно, и было. Она была веселым, добрым и светлым человеком.

Filipenko_43-3

В конце ноября мы встретились на презентации моей книги в университете. Я пригласил ее в гости, она сказала, что слетает в Лондон и после возвращения обязательно зайдет. В Лондон Ольга Викторовна слетала, прочитала лекцию о «Смерти в советском кинематографе», а ко мне так и не зашла — умерла. Утром мыла посуду… тромб… и Ольги Викторовны Давтян не стало. Лишь на похоронах я узнал, что моей подружке было шестьдесят пять. Я бы никогда не подумал. Я всегда полагал, что ей сорок восемь, ну максимум пятьдесят. Несколько дней я перечитывал нашу длинную, длиной в восемь лет переписку: обсуждение диссертации, романа (я всегда отсылал ей отрывки), какие-то шутки, исторические анекдоты, рекомендации. Перечитав все письма, я понял, что за восемь февралей не сказал ей одной, но очень важной фразы: «Ольга Викторовна, вы мегакрутая тетка!»…

И в этом феврале я уже тоже не успею этого сделать, и вовсе не потому, что он такой короткий… Но есть много других людей, которым я это скажу, скажу просто так, без повода, не присовокупляя к поздравлениям на день рождения, скажу потому, что, как показывает практика, наша жизнь гораздо короче февраля.