Про школьные годы чудесные. Колонка Лены Стоговой

Когда утро, сентябрь и недосып, всегда пахнет школой. Самые первые школьные воспоминания: стадион, выцветший от извести, свисток, разлетевшиеся голуби. Дышится с острым в подреберье. В этот же первый школьный день первая учительница, разозлившись на что-то, повытряхивала из шкафчиков нашу физкультурную форму. Найти свои синие треники и синие кеды в синих-синих развалах было непросто... Даже сложнее, чем рассчитаться на первый-второй и пробежать пять бесконечных кругов.

Вторая учительница была харизматичнейшей. Елена Валентиновна. О ней, казалось, Юра Шатунов пел свой «Розовый вечер», девушка-противоречие, с эффектной «волчицей» и стрелками на каких-то абсолютно козьих глазах. А еще она шикарно рисовала. Я была тайно в нее влюблена и даже ходила в ее двор. Каталась на качелях, мечтая, что она увидит меня в окно или выйдет из подъезда.

Так вот, вторая учительница вышла замуж за военного и уехала в Германию. Нам с одноклассницами очень хотелось, чтобы театр, который она создала, продолжал существовать. Мы собирались после уроков, сочиняли мюзиклы, раздавали роли, репетировали. Сами, без учителей. И все получалось. С кан-каном, песнями, потрясающими рисованными на ватмане декорациями и самодельными костюмами. Удивительно.

Кстати, где-то в то время, на этапе появления в школьной программе дробей, закончилось мое изучение математики.

После пятого класса я перешла в гимназию. Попала туда случайно — переехала к сестре в пыжиковый район. Был 92-й год — время купонов, безденежья в семье и прабабушкиных сапог, которые стали ей малы из-за косточек. А мне — в самый раз. Но не помню, чтоб меня это заморачивало.

В новый коллектив я пришла из другого измерения. Алиса Селезнева наоборот. Я мастерила картины из коры, желудей и яичной скорлупы, в то время, как мои одноклассники менялись номерами Rolling stone, слушали Roxette в кассетных плейерах, отдыхали в Италии на зимних каникулах, устраивали вечеринки и заводили романы. В шестом классе, да.

Когда в моду вошли лосины, мама со всей зарплаты купила мне бирюзовые. Мы пошли в ателье — заузить их на мои абсолютно худые ноги. Перешить. Когда лосины были готовы, оказалось, что в них не пролазит ступня.

Однажды, после субботника, весь наш А-класс пошел к Саше, сыну дирижера театра.

В одной из комнат был рояль. Почему-то мне тогда показалось, что Сашин папа иногда проводит репетиции оркестра дома. Прежде я никогда не была в домах, на которых так много мемориальных табличек, и не думала, что квартиры бывают такими огромными. Сильное воспоминание. Плюс фрукты в вазе. Фрукты! В вазе! В зале!

Сашина мама поила нас чаем с конфетами и печеньем. А коробку из-под этого печенья хотелось незаметно достать из мусорки и унести, чтоб перерисовать зайца. Пока я планировала похищение зайца, одноклассники закрылись на кухне и пили Сангрию из горлышка.

Саша стал стоматологом и открыл свою клинику в Москве.

В девятом классе в меня влюбился Толя, парень из десятого «А». После школы мы гуляли по Пулихова или в парке Горького, ходили в кино. Толю ждали в МГИМО без экзаменов. Уверена, благодаря Толе меня не исключили после девятого. Его уважали. А мы даже не целовались ни разу, только без конца говорили.

Толя счастлив в Польше, и дочка у него с польским именем. Двойным.

У нас был очень сильный выпуск — мы показали лучший результат IQ-теста среди одиннадцатиклассников Минска. Почти все выпускники того времени живут в Штатах.

Математица любила повторять: «Стогова! Ты — дебил!». Но по итогу жалела и выводила годовые тройки.

Историк Ильич говорил, что после школы я пойду работать «в киоск».

Начитавшись в свое время «Бегство от безопасности» Ричарда Баха, я общалась с той самой школьницей Аленой внутри себя, утешала ее. Только потом поняла, насколько ей ни к чему ни это мое сочувствие, ни эти беседы. Ну, зачем оно ей, правда? Настолько она неприхотлива, самодостаточна со своими желудями и гербариями. И как-то даже благодарна за то, что все у нее вопреки и несмотря на.

Может, это ей хочется утешить меня? Может, она видела себя совсем другой в 30? В костюме, на шпильках? За рулем, а не в метро? С детьми и клумбами возле загородного дома? На вернисаже собственной галереи?

Сейчас у нас на работе практикант, Артем. Он окончил мою же гимназию. Только когда я была в одиннадцатом, он — в первом. Я так и не научилась считать, вообще никак, даже на калькуляторе, поэтому хорошо, что есть Артем. Он соображает в экселе. Может, однажды и я научусь. Вдруг? Не зря же я уговариваю себя, что между виртуозной работой Артема в экселе и тем, что он ездит на новеньком Ситроене, есть определенная связь.

И, пожалуйста, посоветуйте, как все-таки избавится от сна, в котором математичка вызывает к доске, а я выхожу и в панике понимаю, что на этот раз, вот именно на этот раз это уж точно не сон?

Текст: