Любовники и чемодан. Колонка Евгении Добровой

На занятиях в школе сценарного и писательского мастерства я дала ученикам задание: представьте, что в купе заходят мужчина и женщина. Читатель не знает, кто они друг другу. Не сообщайте этого впрямую, но опишите героев так, чтобы мы догадались: это недавние любовники, давние супруги, брат и сестра, деловые партнеры, начальник и подчиненная…

Евгения Доброва

Девушка по имени Алина сочинила сценку: попутчиков трое, героиня-рассказчица и собственно загадочная пара. Азиаты, невысокого роста, смуглые, с черными прямыми волосами. Героиня размышляет, кто они. А они лопочут на своем языке. Выглядят, как люди без возраста. Единственная «улика» — их чемодан, громоздкий и очень высокий. Они немного похожи, и сначала героиня решает, что это брат и сестра, но потом думает: «Азиаты все на одно лицо», — и отбрасывает эту версию. Потом замечает в их движениях какую-то слаженность. Может, это гимнасты или фигуристы? Или танцоры едут на соревнования? Перебирая в уме варианты, героиня засыпает. А когда просыпается, в купе уже пусто.

Прочитали всей группой, обсуждаем этюд.

— Не знаю, как вы, — а я не могу угадать, кто это, — говорю. — Есть версии?

— Спортсмены?

— Было бы слишком просто. Раз на это намекается в лоб, значит, автор специально сбивает со следа.

— Любовники?

— Не очевидно.

— Супруги?

— Тоже не очевидно. Мы сдаемся, Алина.

— Но у них же один чемодан! Один на двоих!

— Это говорит нам о чем-то?

— Любовники никогда не пользуются одним чемоданом, — отвечает за Алину шестидесятисемилетний Константин, самый старший слушатель курсов.

Dobrova_shidlovskaja

Все, как по команде, оборачиваются.

— Я путешествовал на теплоходе, — продолжает аксакал, — и видел, как на пристани распадаются пары. О, сколько в круизе было красивых пар! Я любовался ими. А потом в порт пришли — ну что такое! — эту муж встречает, этого — жена. Мне прямо жалко стало. Все лучшие пары распались. Конечно, у них у каждого свой чемодан.

— Перебрала в памяти всех своих любовников, — размышляю я вслух. — Никогда не было общего чемодана. Константин прав.

При слове «любовников» класс одобрительно хмыкает. Плюс один в мою пользу. Человеческое, слишком человеческое. Yes! Работает!

В пандан выскребаю из памяти другой эпизод, придуманный, правда, уже не писателем, а сценаристом: парочка приходит в гости, зима, они с мороза, прямо в прихожей он вытаскивает из сумочки спутницы носовой платок, высмаркивается и запихивает обратно.

— Ясно вам, кто это? — спрашиваю.

Ответ единодушный. Конечно, не любовник. И уж не начальник точно.

Где-то выходят замуж только для того, чтобы вместе с мужчиной воспитывать зачатого ребенка.

Да, опасная эта грань — переход из любовников в мужья. Моих российских подруг, вышедших на Западе замуж не по беременности, считают, как бы это помягче сказать, большими оригиналками. «Какой прелестный малыш, сколько ему? А поженились когда? Четыре года назад? Вы с ума сошли! Зачем так рано?!»

А у нас отношение… Расхожие фразы передают его вполне. Презрительное «женился по залету», снисходительное «пришлось, как порядочному, жениться»… — как ни крути, позорчиком веет.

Забавно все-таки устроен мир, думаю я. Где-то выходят замуж только для того, чтобы вместе с мужчиной воспитывать зачатого ребенка. А где-то — чтобы таскать для него платок в своей сумочке.

Пойти, что ли, проверить чистый платок?