Стачки на прокачку

Акции протеста в БССР на стыке 80—90-х XX века.

Акции протеста в БССР

Уличные протесты, которые периодически устраивали недовольные белорусы незадолго до развала СССР, условно можно разделить на две категории. В первом случае протест нарастал из-за желания защищать свои национальные интересы: родной язык, традиции, историю и культуру. Впервые белорусы решились на открытое выражение своих мыслей и защиту гражданских интересов 30 октября 1988 года. В тот день порядка 20 тысяч человек собрались в урочище Куропаты, чтобы вспомнить расстрелянных во времена сталинских репрессий земляков и отметить День памяти предков, называемый Дзяды. Правоохранительные органы встретили демонстрантов без хлеба и соли, но со слезоточивым газом «Черемуха». Прокашлявшись, белорусы за ум, как того требовали власти, не взялись: по мнению историка Миколы Кривальцевича, Беларусь в конце 1980-х была лидером протестных настроений на территории СССР.

«Чаму ж, доля ты цяжкая, тут мне шчасця не даеш?» — слова Янки Купалы идеально описывают настроения второй касты протестующих, которых категорически не устраивал их уровень жизни. Такого рода отрицание выросло из-под земли — не в плане того, что появилось неожиданно, а в буквальном смысле: первыми о «цяжкай долі» заговорили шахтеры. Во-первых, это был тренд того времени: взрывной протестной волной наружу вынесло шахтеров из Донецка, Кузбасса, Кемерово — не остался в стороне и белорусский Солигорск. Во- вторых, сотрудники ПО «Беларуськалий», несмотря на каторжный труд, действительно зарабатывали крайне мало — в разы меньше работников других предприятий города. При этом рабочий день с учетом доставки на место и обратно составлял 11 часов, а вредное производство сокращало жизнь солигорских горняков на тот момент в среднем до 49-летнего возраста.

Первая волна рабочего движения поднялась, как можно догадаться, в Солигорске в 1989 году: тогда был создан клуб «Поиск», а в следующем году — независимое объединение «Рабочий союз». Амбиции голодных рабочих быстро росли: кроме выдвижения требований по повышению зарплаты и улучшению условий труда рабочие настаивали ни много ни мало на ликвидации политической монополии КПСС — КПБ.

Антисоветское сопротивление достигло кульминации в 1991 году: в начале апреля состоялась общенациональная забастовка. Бастовали рабочие всех крупных предприятий Беларуси, это были самые мощные страйки во всем СССР. Даже в небольшой Орше на митинги выходило порядка 10–15 тысяч несогласных. В общее пламя недовольства вливался огонь в том числе из локальных очагов возгорания. Например, участник тех событий вспоминает, что на МТЗ искрой стало повышение цен на продукты по талонам: за день они подорожали почти вдвое. Инициатива перемен на предприятиях исходила от представителей ячеек рабочего союза, большинство из которых были членами набиравшей силу партии БНФ. В результате до Дома правительства дошло не менее 50 тысяч человек, а итогом митинга стало создание стачечного комитета, объединившего почти 100 предприятий.

Совмин БССР удовлетворил практически все экономические требования забастовщиков: от повышения зарплат до выплаты чернобыльских компенсаций. А вот на политические уступки (разработать и принять новый закон о выборах на многопартийной основе, убрать парткомы с предприятий, сократить расходы на содержание госаппарата и т. д.) Совмин наотрез отказался идти. Это было в конце апреля 1991 года, оставалось меньше четырех месяцев до известных августовских событий в Москве. Таким образом, история Советского Союза была закольцована, причем не без примеси горькой иронии: в свое время рабочим дали власть, которой они успешно воспользовались спустя 70 с небольшим лет, чтобы сменить существующий политический строй.