18+
26 октября 2015 Интервью
Гоша Куценко: «Я обожаю петь на корпоративах»
Гоша Куценко — частый, но сверхзанятой гость в Минске. Он и пел, и играл на сцене, но разговоров с журналистами старательно избегал. Наш корреспондент Ольга Губская проявила настойчивость и такт, пересмотрела весь репертуар Куценко, ожидая его после спектаклей, и пообщалась с актером о политике, музыке и о том, когда ему надоест сниматься в сериалах.
| КТО: | актер театра и кино, музыкант, режиссер |
|---|---|
| ПОЧЕМУ: | потому что Гоша — это больше, чем «Любовь-морковь» |
| ОБРАТИТЬ ВНИМАНИЕ НА ФРАЗУ: | «У меня искусство родом из сердца. Если у кого-то родом из головы, то это не творчество» |
— Юрий Георгиевич, в последнее время вы не давали ярких интервью, нечасто комментировали политические события. Много работы?
— Очень много.
— Как родившегося в Украине, не могу не «спровоцировать» политическим вопросом: ваше отношение к сложившейся ситуации в этой стране?
— Я бы не хотел говорить на эту тему. Она бесполезная. Об этом говорить не имеет смысла.
— В одном интервью (украинской «Комсомолке») вы сказали, что «как жили принципами великого СССР, так и живете». А какие принципы СССР вы перенесли в современную жизнь?
— Я не хочу говорить о политике. Она себя дискредитировала. Я слышал заявление какого-то политического деятеля по поводу Сирии, где он сказал, что пришло время сесть за стол переговоров и решать проблемы политическим путем. Это возмутило. Мне кажется, что изначально надо было решать проблемы политическим путем!
— Вам нравились времена СССР?
— Ну конечно, это время моей молодости, детства. Мы всегда тоскуем по детству.
— Самое яркое воспоминание из вашего украинского детства?
— Оно было не украинское, а советское.
Я не чувствовал себя никогда «щирым украинцем», даже когда жил во Львове. Для меня было странным, когда говорили о независимости, упоминали какого-то Бандеру. Мы, подростки, такие вещи всерьез не воспринимали, это казалось какой-то глупостью. Для меня это была сфера юмора и анекдотов. Мы не знали, кто такие «бандеровцы», какой-то Степан. И вообще идея независимости, национализма мне всегда казалась странной. Я не понимал, почему страну так истерично нужно называть независимой. Раз есть страна, она уже независима. Это все равно что жениться и кричать: «У меня будет не простая семейная жизнь, а верная семейная жизнь!» Семейная жизнь все это и так подразумевает.
— То есть уроки украинского языка и литературы прошли даром?
— Не прошли! Творчество Шевченко я до сих пор помню, но он не кричал со всех сторон о независимости, он был независим изначально, сам по себе. Да что говорить — все разговоры ничего не стоят. Существуют силы, которые привели мою любимую страну в такое состояние. Кстати, сейчас, после долгого перерыва, мы с Витей Шамировым пишем новый спектакль, нашу пятую пьесу как раз на эту тему.
— О чем она?
— О дружбе. Два наших друга поссорились из-за разногласий по украинскому вопросу. Так вот мы хотим говорить об этом со сцены, открыто. У нас четыре персонажа, которые будут выходить и размышлять. В спектакле звучат достаточно жесткие высказывания как по одну, так и по другую сторону проблемы. Чтобы никто не думал, что мнения персонажей созвучны с нашими личными, мы станем вытаскивать спички, и каждый будет играть одну из четырех ролей.
— Это будет в репертуаре театра Моссовета?
— Нет, это независимый проект.
— Прекрасно. А у нас в Беларуси в профессиональных кругах активно обсуждают проект «О мерах по государственной поддержке и стимулированию развития кинематографа», согласно которому нужно будет получить свидетельство о разрешении снимать картину. Как вы относитесь к такому «культурному» решению?
— Мне кажется, искусство — вещь неподконтрольная. Это же чувства, а сердцу не прикажешь. У меня искусство родом из сердца. Если у кого-то родом из головы, то это не творчество.
— А вам комфортно в современной России? Ничто вас не «зажимает в тиски»?
— Слава богу, ничего.
— Над чем работаете сейчас, если говорить о кино?
— Сейчас я снимаюсь в сериале — это год работы над проектом «Последний мент» для питерского канала.
— Мой папа, который возглавлял управление уголовного розыска Беларуси, смотрит сериалы про «ментов» и всегда говорит одно слово: «Чушь!» Вы бы видели его: маленький, худенький, интеллигентный мужчина, пишущий мемуары и пытающийся с позиции психологии и философии подойти к каждому преступлению.
— Такими и должны быть настоящие милиционеры. Я и играю такого.
— Вы очень много играете в сериалах и комедиях, которые можно посмотреть не больше одного раза. Если позволите, я назову это «киночесом». Не убивает ли этот «киночес» в вас театрального актера?
— Не буду лукавить, пока я еще нахожу какие-то компромиссы, мне хватает сил. Несмотря на сериальную историю, имею силы на работу в театре, много играю. Это очень сложно. А еще музыка! Пока мне удается выдерживать это. Другой бы, более разумный человек, сконцентрировался на чем-то одном, как делает мой герой из «Упражнений в прекрасном», но я безумен, и меня рвет во все стороны.
— Кстати, в фильме «Гороскоп на удачу» вы поете. Как музыка вошла в вашу жизнь?
— Музыка — мое самое любимое занятие.
— Это чувствуется. Я была у вас на концерте три года назад.
— Я помню этот концерт. У меня был тяжелый период — уходили мои родители, я очень страдал.
— А вас не обижают фразы типа: «О, Куценко еще и поет…»?
— Для меня это не важно. Я пою потому, что мне это нравится. Зачастую, если кто-то сомневается, переманиваю на свою сторону — и делаю это азартно. У нас хорошая музыка, я стараюсь писать хорошие тексты… А исполнение — учусь потихоньку. Уже участвую в шикарном профессиональном мюзикле.
Я запел на сцене, так что совесть теперь позволяет петь публично, тем более что у меня прекрасное сценическое образование…
Но тянет меня в кино-музыку и кино-песни. Нравится танцевальная музыка, я обожаю петь на корпоративах. Это та роль, на которую готовлю себе сценарий. Наверное, напишу пьесу про певца — какую-нибудь глупую, прекрасную историю.
«Пахать» — это ведь нормальное состояние для мужчины.
— А не мечтаете ли вы получить «Золотой граммофон»?
— Это было бы смешно. Я вообще альтернативная сторона, на самом деле. Конечно, движим идеей облагородить нашу попсу, выступаю за хорошие тексты. Моя идея в том, чтобы мои вещи пели, потому иногда я пишу и тексты, и музыку.
— Может быть, в вас говорят корни вашей бабушки, которая пела?
— Да, моя бабушка пела, и папа пел. А у меня была травма в детстве: я очень сильно сорвал голос, год шептал…
— Что кричали?
— Кричал очень сильно, как мне казалось, спасал одноклассника.
— А это правда, что вы еще и букву «Р» не выговаривали?
— Да, не выговаривал… И до сих пор иногда промахиваюсь.
— У вас маленькая дочь — вам не хочется к камину, к дивану, к быту?.. Домик построить, как вы говорили в спектакле «Скамейка»…
— Очень хочется, и домик у меня есть. Но, к сожалению, я очень редко там бываю.
— Ваше фото часто появляется на обложке «Форбс». Это признак несметного богатства?
— Да нет, просто я зарабатываю, а они считают.
— Вас устраивает ваш заработок?
— Я взрослый парень, у меня много обязательств. Приходится много работать, но «пахать» — это ведь нормальное состояние для мужчины. Мне кажется странным мужчина, который отдыхает.
Я «наотдыхался» в 90-е, когда мы все были безработными. В смысле работы я солдат: зарабатываю телом, мыслями, головой. Мало от кого завишу, и если меня завтра перестанут снимать в кино, я смогу создать что-то новое, интересное… стихи, песни, идеи… Художник должен быть голодным. Это простейшая схема, но самая верная.
В политику не идут, чтобы делать хорошее людям.
— А как насчет подзаработать в политике?
— Мир не совершенен. Надеяться на сверхценности как Запада, так и Востока не стоит. Нужно жить здесь и сейчас. Сеять ценности и пожинать прямо на месте — жить в метре от себя. Я в свое время пытался войти в политику, но понял, что это все не мое. Это другой, непонятный мне мир, в котором я просто не разбираюсь. Почему-то люди считают, что политика доступна многим. Почему они не идут в институт Курчатова и не говорят: «Я хочу разрабатывать ядерную бомбу»? Потому что ты в этом ничего не понимаешь.
В физике ты дурак. А почему идешь в политику? Это территория философии, территория философских игр. Люди, которые в них играют, должны понимать, что несут ответственность за судьбы, а это особая вещь. Я нес и несу ответственность за несколько судеб — это страшно. Был момент, когда сунулся в политику, но теперь понимаю, что больше никогда не войду в эту реку. Если хочешь сделать что-то хорошее людям, развернись в фонде. В политику не идут, чтобы делать хорошее людям. Это какая-то другая штука, к этому нужен другой мозг.
— Вас не смогли использовать в политике, но иногда используют в комедийных эпизодах.
— С возрастом это происходит: тебя начинают эксплуатировать в эпизодах. Сейчас я доснимаюсь в сериале про милиционера, видимо, до конца распродам себя на ярмарке тщеславия, растворюсь в сериальном творчестве… Но мне все равно. У меня есть несколько своих идей, которые я пытаюсь довести до конца. Знаю, что жизнь так устроена — приходится работать на два фронта. Но! Все, за что берусь, я делаю с огромным удовольствием. Параллельно с киножизнью протекает моя альтернативная жизнь. Я делаю то, что хочу. Сейчас, например, монтирую свой фильм, скоро будет премьера — он посвящен врачам. Снимусь в сериале и буду выступать как режиссер.
В общем, я счастливый человек. Я поверил в один прекрасный лозунг… Станиславский спросил у Рихтера: «Как ты так нажимаешь эти клавиши?» — и услышал ответ: «Главное, Костя, не нажимать лишних». Это та философия, которой я пытаюсь следовать.
OOO «Высококачественные инженерные сети» осваивает новейшие технологии в строительстве инженерных сетей в Санкт-Петербурге. Начиная с 2007 года, наша компания успешно реализовала множество проектов в области строительства инженерных сетей: электрическое обеспечение, водоснабжение и газоснабжение. Более подробная информация на сайте: http://spbvis.ru/
Комментарии