18+
13 июля 2018 Власть
Куропаты. Память белых пралесок
Редакция «Большого» заказывает еду через мобильные приложения, корпоративные мероприятия проводит в загородных мини-путешествиях, а в Куропаты приезжает помолчать и помолиться. Не надо часами объяснять, почему в Куропатах не место увеселительным заведениям — просто прочтите этот текст.
Место памяти
В начале лета мы отмечали 30-летие грустной даты: 3 июня 1988 года впервые публично заговорили о Куропатах. В газете «Літаратура і мастацтва» был опубликован материал Зенона Позняка и Евгения Шмыгалева, в котором говорилось о Куропатах как о месте массового расстрела жертв сталинских репрессий. Публикация вызвала резонанс: в других изданиях стали появляться статьи на эту тему, центральное телевидение сделало репортаж. Вскоре было возбуждено уголовное дело по расследованию преступлений советской власти, которые совершались в Куропатах.
Местность возле массовых захоронений раньше называлась Брод, неподалеку было болото. А место на пригорке, до войны огороженное высоким забором с колючей проволокой (во время войны местные жители разобрали деревянный забор на бытовые нужды), носило название Куропаты — по имени белых пралесок (в народе — «куриная слепота»), что росли на местности.
Расстрелы начались в 1937 году. Сначала трижды в день: утром, в 14 часов дня и вечером, когда стемнеет. Трупы сбрасывали в глубокие ямы, штабель на штабель, присыпали пластом песка. Иногда сверху сажали сосенку. Во второй половине 1937 года место огородили. Смертников стали возить по другому графику: после обеда, под вечер и всю ночь.
«Кто туда ходил — не возвращался»
Своими воспоминаниями в том первом исследовании на тему Куропат делились очевидцы страшных событий — жители деревень Зеленый Луг, Цна-Йодково и Дроздово.
Екатерина Николаевна Богойчук, 1919 г. р.: «Каждый день стреляли, и машины гудели. Бывало, как только вечер — мужчины соберутся, выйдут на улицу, послушают, как стреляют, поговорят так тихонько, погорюют и расходятся».
Батян Роман Николаевич, 1913 г. р.: «Вся деревня была в страхе, пять лет по ночам не могли спать от выстрелов».
Николай Васильевич Карпович, 1919 г. р.: «Расстреливали одну партию, присыпали штабель песком, поправляли, чтобы ровно было, и подвозили следующую партию. «Однажды встречает меня охранник из Малиновки, расстроенный, возбужденный. Уж набили, говорит, иди посмотри, даже не засыпали… Подошли мы к забору, что возле дороги. Рядом в ложбине большая широкая яма, доверху трупами наполненная. Лежат, брат, в ряд, как поросята».
Валентина Михайловна Шаханова, 1929 г. р.: «Выстрелы звучали сухо — «хлоп-хлоп-хлоп», но все время. Постреляют, потом помолчат, и снова — «хлоп-хлоп-хлоп». Как выглядела та местность, когда разобрали ограду? Все вскопано: песок и высокая трава. И очень много красных грибов, таких пунцовых, на тонких ножках. Будто кровью налитых. Вот, говорили, кровь людская проросла».
Матрена Николаевна Мантасова, 1914 г. р.: «В 1937 году забрали двух мужчин из Подболотья. Простые люди, рабочие. За что, никто не знает. Тогда не говорили и не спрашивали. Ночью по деревням будка ходила — «черный ворон» называлась. Все говорили, что по деревням собирают. Сколько хороших людей поубивали! Теперь хотя бы им памятник поставили».
Николай Васильевич Игнашов, 1914 г. р.: «Боялся даже приближаться к тому забору. Потому что кто туда ходил — не возвращался».
Василий Яковлевич Скворчевский, 1930 г. р.: «Были сорвиголовы, которые развлекались тем, что выкапывали трупы и сажали их под дерево, чтобы насолить энкаведистам. Однажды кто-то откопал и вытянул из ямы двоих. Посадил под дерево, дал в руки газету — пусть читают. Шуму было… Хотели узнать, кто это сделал».
Маршрут тюрьма — Куропаты
Первое в стране уголовное дело по факту преступлений, совершенных НКВД в Куропатах, было возбуждено в 1988 году прокурором БССР Георгием Тарнавским. В комиссию, причастную к расследованиям, вошли писатели Василь Быков и Иван Чигринов, художник Михаил Савицкий, бывшая подпольщица Мария Осипова, ученые, представители общественных организаций, руководители Минюста, МВД, Верховного Суда, КГБ. Комиссию возглавила зампредседателя Совмина Нина Мазай, следствие — следователь по особо важным делам Генпрокуратуры БССР Язэп Бролишс.
Расследование последнего, четвертого, уголовного дела завершилось в апреле 1999 года. В очередной раз были найдены подтверждения, что в местах захоронений лежат жертвы НКВД; расстрелы проводились в основном со второй половины 1930-х. По разным оценкам, в Куропатах погибло от 6 до 250 тысяч человек. Материалы дела — более пятнадцати увесистых томов — так до конца и не рассекречены. Имена погибших неизвестны, как, впрочем, и имена их палачей.
Однако историк Игорь Кузнецов нашел показания некоторых работников административно-хозяйственного управления НКВД БССР: их слова отражены в материале автора, опубликованного в «БелГазете».
Михаил Дэвидсон, бывший шофер гаража НКВД: «Как водитель я ни в каких оперативных делах не участвовал… Однако был один случай. Я тогда дежурил ночью. Меня вызвал дежурный по НКВД, фамилии его не помню, и сказал оставить свою эмку в гараже, идти во двор, сесть в стоящую там машину, она называлась «ворон», и ехать, куда мне прикажут. Сел я за руль, рядом со мной работник комендатуры, фамилии его не знаю. Велел ехать в сторону Московского шоссе…
Когда мы въехали в лес, я увидел большую прямоугольную яму… Я включил свет и увидел, что сзади из кузова выводят людей. Часть из них уже сидела по краям ямы, ноги свешивались вниз, а руки были связаны за спиной. Когда полностью края ямы были заполнены людьми, их начали расстреливать.
Расстреливал только один работник комендатуры, стрелял из пистолета в затылок, и люди падали в яму.
Расстреливал только один работник комендатуры, стрелял из пистолета в затылок, и люди падали в яму. Когда все были убиты, он сам прыгнул в яму и стал втаптывать людей, я слышал хруст костей. Фамилия этого работника Острейко… Всего расстреляли тогда более 20 человек, в моей машине столько вместиться не могло. Видимо, всех расстреляли сразу. В свете фар я видел этих людей, однако лиц не запомнил. Были только мужчины средних лет. Все легко одеты — костюмы, пиджаки, без пальто, без головных уборов, одежда гражданская. Вещей при них никаких не было.
В расстрелах принимали участие человек пять работников комендатуры, старшим среди них был Ермаков. Однако непосредственно расстреливал только один… Острейко… Все участники расстрела были в форме НКВД… Все были вооружены пистолетами, более крупного оружия я не видел… После расстрела мне сказали уезжать, поэтому я не знаю, кто закапывал яму… По моим подсчетам, это происходило где-то в конце 1934-го — начале 1935 г., но после смерти Кирова… Работали вместе со мной в НКВД и другие водители, которым, возможно, приходилось чаще присутствовать при таких событиях. Так, постоянными водителями машин «ворон» были Матюшевский, Корсак, Адамович, Яртемик. Последнего видел после войны, он был шофером писателя Кулешова. Мне известно также, что после таких «операций» всех участников приглашали на ужин в столовую НКВД. Меня тогда тоже пригласили, но я не пошел».
29 октября 1989 года, через год после первых раскопок, на Дзяды — день поминовения усопших прошло шествие к местам захоронения в Куропатах. В нем приняли участие тысячи людей, в этот день над урочищем был установлен в знак памяти о погибших от сталинских репрессий и освящен представителями четырех конфессий «Крыж Пакуты» — семиметровый крест. Осенью 2007 года крест уничтожили неизвестные вандалы: сломали в двух местах и унесли венец из колючей проволоки, символизирующий страдания белорусского народа.
В 1994 году во время своего визита в Беларусь место памяти посетил 42-й президент США Билл Клинтон. Тогда на месте урочища появился еще один памятник — так называемая «Скамейка Клинтона», которая также не один раз разрушалась неизвестными людьми.
(Не)расстрелянная поэзия
29 октября — день, в который был установлен «Крест Страданий» беларуского народа, считается также неофициальным днем памяти жертв сталинских репрессий. Ночь с 29 на 30 октября 1937 года признана самой кровавой в истории казней НКВД, в эту ночь было расстреляно сразу 132 человека, многие из которых — представители интеллигенции: беларуские литераторы, деятели науки, культуры и искусства.
«Рекорд», установленный в ту ночь по количеству казненных, объяснялся приближающимся праздником — 20-й годовщиной Октябрьской революции. По одной из версий, сотрудники НКВД хотели перевыполнить план и получить к празднику премию или повышение. Доподлинно неизвестно, какая часть из жертв этой ночи покоится в братских могилах Куропат, может — все, может — ни одна. На сегодняшний день на территории Беларуси обнаружено 19 массовых захоронений. По сведениям исследователя сталинских репрессий Игоря Кузнецова, только в Минске как минимум 9 братских могил расстрелянных граждан, а в Беларуси насчитывается по меньшей мере 48 населенных пунктов и более 120 мест, где проводили казни.
«Ім мураўёўскі б гальштук уздзець»
«Большой» уверен, что правда мертвых звучит громче, чем ложь живых. Мы предоставляем слово беларуским литераторам — жертвам сталинских репрессий
Міхась Чарот (1896–1937)
Жыць стала пагана.
А тут яшчэ з самага ранку
Ўсякі чорт лезе ў балота.
Ну і ёсць жа людзям ахвота?
Крыжам бы іх — каля плота,
Ды — трах!
Які тут страх?!
А ты маўчыш,
Цягнучы сам цяжкі крыж.
Крыжамі ўставілі поле,
Пад крыжамі — магілы.
Шлях класці да Волі
У людзей няма сілы.
— Эх, жыві як папала…
А для жыцця мала
Аднаго толькі хлеба.
Пагуляць бы, душу адвясці!..
Эх!.. пусці!!!
(паэма «Босыя на вогнішчы», урывак)
Міхась Зарэцкі (1901–1937)
«… Зь якой тупой стараннасьцю выводзілі яны [дзяўчаты] «Накину плащ», «Ах, зачем эта ночь» і іншую дрэнь. <…> Я падумаў: дакуль мы будзем жыць гэтым пазадзьдзем чужой культуры, якое з тупым салдацкім самадавольствам «преподносили» нам суседзі і якое мы прымалі як чыстае збожжа? Дакуль мы будзем зьбіраць з чужога стала ўбогія брудныя аб’едкі?»
(«Падарожжа на новую зямлю», урывак)
Анатоль Вольны (1902–1937)
«…Пад’язджаючы пад Іркуцк, у нашым вагоне нейкія грамадзяне шмат каго абакралі. Мы сьпім спакойна, бо папярэдзілі суседзяў аб тым, што, апрача беларускай літаратуры, у нас нічога няма; папярэдзілі і аб тым, што чамаданы нашы цяжкія і гэткім чынам грамадзянам, якія нас пазбавяць ад іх, прыдзецца доўга пакутваць… Наша агітацыя знайшла сабе пачэснае месца ў сярцох нашых суседзяў, бо раніцою мы з чамаданамі выходзілі з вагону»
( «Ад Менску да Ўладывастоку. Іркуцк» , урывак)
Платон Галавач (1903–1937)
«Скрыўленьні парткіраўніцтва параджаюць у актывістых комсамольцаў настроі перагляду сыстэмы парткіраўніцтва, такія настроі зьяўляюцца шкоднымі для комсамолу, такія настроі супроцьпастаўляюць комсамол партыі»
(Прамова «Парткіраўніцтва патрабуе палепшаньня», урывак)
Алесь Дудар (1904–1937)
Пасеклі Край наш папалам,
Каб панскай вытаргаваць ласкі.
Вось гэта — вам, а гэта — нам,
Няма сумлення ў душах рабскіх.
<…>
За ўсходнім дэспатам-царком
Мы бегаем на задніх лапах,
Нью-Ёрку грозім кулаком
І Чэмберлена лаем трапна.
<>
Не смеем нават гаварыць
І думаць без крамлёўскай візы,
Без нас ўсё робяць махляры
Ды міжнародныя падлізы.
<>
Плююць на сонца і на дзень.
О, дух наш вольны, дзе ты, дзе ты?
Ім мураўёўскі б гальштук уздзець,
Нашчадкам мураўёўскім гэтым…
Але яшчэ глушыце кроў.
Гарыць душа і час настане,
Калі з-за поля, з-за бароў
Па-беларуску сонца гляне.
(«Пасеклі край наш», урывак)
OOO «Высококачественные инженерные сети» осваивает новейшие технологии в строительстве инженерных сетей в Санкт-Петербурге. Начиная с 2007 года, наша компания успешно реализовала множество проектов в области строительства инженерных сетей: электрическое обеспечение, водоснабжение и газоснабжение. Более подробная информация на сайте: http://spbvis.ru/
Комментарии