Европа на пенсии

Из окна автомобиля, везущего нас из Беларуси по заграницам, европейские старички выглядят самыми счастливыми людьми в мире. Они держатся за ручки и целуются, громко смеются, нелепо и весело одеваются. Они не оглядываются на прохожих и позволяют себе быть самими собой. Покупают свежую газетку, булочки и букетик цветов по утрам. А еще у них часто татуировки, и они могут подрезать тебя, катаясь на велике. Кажется, что старость их нисколько не заботит, а проблемы со здоровьем не беспокоят. Они прожили жизнь не похожую на ту, которая досталась нашим бабушкам и дедушкам, сейчас доживают ее тоже немножко по-другому. Но по-другому — не значит счастливее.

В Испании и Бельгии на пенсию выходят в 65 лет. В принципе, почти все страны ЕС придерживаются этой цифры. Только немцы должны работать до 67. И лишь французы заканчивают трудиться в 60. Более того, согласно статистике, последние чаще других отказываются от доли пенсии, чтобы перестать работать еще раньше, не дожидаясь положенного возраста. Эта нация вообще любит жизнь, любит ворчать на работу и радоваться безделью.

Патрик и Клер

Молодые французские пенсионеры — им за 60, но о возрасте в Европе говорить не принято. Тут все вечно молодые и находятся в бесконечном поиске подходящего партнера, счастья, самореализации, смысла жизни и т.д. Свой вкус к жизни эта пара не растеряла и с возрастом. Сейчас он — бывший автомеханик, она — бывшая учительница младших классов. Живут в милой французской деревушке, в провинции, известной производством шампанского и битвой за Верден в Первую мировую. Незадолго до пенсии они как раз выплатили кредит за свой чудесный двухэтажный домик. И, выйдя на заслуженный отдых, заявили: «Аннет, жизнь только начинается». Они могут заниматься всем, чего только душа пожелает. Но так как всю жизнь работали на выплаты по кредиту и не привыкли выезжать чаще одного раза в год на какой-нибудь французский курорт, то ничего не изменилось — душа особо ничего не желает. По большому счету, занимаются они внучками — их у них четыре — редкая удача для молодой французской бабушки. Европейцы не спешат рожать — и особенно четверых. Вся жизнь Клер вертится вокруг приезда девочек или поездки к ним. Все остальное время она покупает им милые розовые платьица на распродажах и готовит для Патрика его любимый суп-пюре из кабачков. Патрик занят тем, что играет с соседями в петанк по выходным и «ковыряется» в гараже в остальные дни. Это прекрасный пример мирной старости маленькой французской семьи. Клер не устает мне повторять: «Главное — правильный мужчина рядом, и тогда все будет очень красиво. А перепелов тебе все-таки надо научиться готовить, Аня».

Одиночество и немцы

Мне кажется, немецкие пенсионеры — самые одинокие люди на планете. Каждый из них — маленький принц без розы, не успевший никого приручить, а значит, ни за кого не в ответе. И кстати, они не самые обеспеченные при этом. Парадокс, но лучшие пенсии в Европе платят кризисные Испания, Италия и Греция. Особенно если учитывать уровень жизни в стране. Немецкие старички плетутся ближе к концу по уровню благосостояния. Средняя пенсия в Германии — 1 134 евро в западных землях и 1 006 — в восточных. Это согласно официальной статистике. На практике же три бывших чиновника получают вменяемые деньги и тридцать три простых пенсионера — минимальную пенсию и думают над каждым потраченным центом. Чиновником в Германии быть легко и престижно: нормированный рабочий день, социальная защищенность, уволить их тоже практически невозможно и милый бонус в конце — в виде приличной пенсии. Один минус — количество теплых мест все-таки ограничено.

Германия — социальное государство. Немцы своих не бросают. Каждому обладателю немецкого паспорта государство будет оплачивать квартиру, медицинскую страховку и давать деньги на еду, если других вариантов у человека нет. Возможно, именно эта система и привела к тому, что в немецких семьях не принято помогать друг другу. Родители выкидывают своих «птенчиков» из гнезда сразу же по достижении ими 18 лет. Они не строят детям квартир и не выдают в дорогу лучшее приданое. Даже на свадьбу родители деньги скорее дадут в долг, чем подарят. Считается, что ребенок справится сам. А если не справится — о нем позаботится государство, выдав кредит на учебу или социальный пакет. Бывшая свекровь от всей своей немецкой души мне помогает: например, может завернуть грушу или две из собственного сада в дорогу или отдать ненужную старую посуду. Большего немцы не делают, не умеют, не приучены, не способны. Каждый сам за себя.

Дети, в свою очередь, не заботятся о стареющих родителях. Вернее, заботятся — подбирая приличный дом престарелых. В какой еще стране есть поговорка: «Хорошо относись к детям, ведь именно им выбирать для тебя дом престарелых»?.. В Германии примерно 11 тысяч таких учреждений, в них доживают свой век 766 тысяч человек. Это половина немецких пенсионеров. В принципе, это 90% тех, кто перешагнул 85-летний рубеж.

Оно и понятно. С 65 до 75 — это пусть и старость, но «юная». Еще можно носить белые шорты и путешествовать по Европе с фотоаппаратом, еще можно встречаться с друзьями по «кнайпам», ходить на компьютерные курсы или изучать иностранные языки. Можно возиться с внуками в песочнице или, наоборот, заняться собой: пойти приклеить брильянтик на зуб или подтянуть грудь. Кому как нравится, кому что ближе. Золотые десять или пять лет, как повезет, когда можно успеть все то, на что раньше не хватало времени. Бернд — бывший пастор — например, увлеченно изучает испанский, чтобы понимать двоих из своих одиннадцати внуков, которые живут в Барселоне. Он не один такой: европейские пенсионеры используют первые свободные годы по максимуму.

Но рано или поздно приходит старость настоящая, а с ней — болезни, и это время немцы проводят в одиночестве или в обществе людей, которым за это платят. В стране работает настоящий конвейер, кующий спецкадры: тех людей, которые потом будут ухаживать за стариками.

У Мартина как раз такая работа: он курирует коммунальные квартиры с пенсионерами. Это такой гуманный вариант дома престарелых. Старички живут в огромной квартире: у каждого по комнате плюс общие гостиная и кухня. Там день и ночь дежурит специально обученный человек, который помогает по мелочам: от душевных разговоров до «пройти в туалет».

После пары лет такой работы Мартин стал очень тактичным и снисходительным: маразм вежливо называет деменцией и любит повторять фразу «все там будем», доставая заблудившегося пациента из шкафа и провожая его в комнату. Но тем не менее: «Мне очень приятно, когда они меня узнают и радуются, что я пришел, но родными они мне никогда не станут. Нужно соблюдать дистанцию — или потеряется профессионализм». Вот такие улыбки в течение рабочего дня по оплачиваемому почасовому тарифу получают немецкие бабушки и дедушки.

У них

В Германии более 20 миллионов пенсионеров
11 мужчин и 7 женщин в западных федеральных землях получают самую высокую в Германии пенсию — более 2 800 евро в месяц
Почти каждый второй немецкий пенсионер получает меньше 700 евро — это считается мало
120 000 немецких пенсионеров старше 75 лет подрабатывают
Во Франции работают лишь 2% пенсионеров, а в Испании — 1,9%, в Германии же — 4,6%

У нас

В Беларуси 2,4 миллиона граждан получают различные виды пенсий: по возрасту, инвалидности, по случаю потери кормильца, за выслугу лет, за особые заслуги перед республикой
Право на трудовую пенсию по возрасту на общих основаниях предоставляется мужчинам — по достижении 60 лет при стаже работы не менее 25 лет, женщинам — по достижении 55 лет при стаже работы не менее 20 лет. Обязательным условием для реализации права на пенсию является наличие не менее 5 лет работы с уплатой обязательных страховых взносов
Минимальный размер пенсии по возрасту в Беларуси составляет 243,53 тысячи рублей (18 евро 60 центов)
Средний размер месячной средней трудовой пенсии составляет 1,92 миллиона рублей (146 евро 68 центов)
Средний размер социальной пенсии равен 897,8 тысячи рублей (68 евро 59 центов)
В Беларуси средняя продолжительность жизни составляет 69 лет (63,1 — у мужчин, 75,2 — у женщин)

Карл и Урсула

Карл и Урсула жили в маленьком домике в центре Берлина. Первые десять лет после пенсии они, бывшие актриса и пианист, провели очень позитивно. Лазали по Тюрингским горам, загорали нагишом на Балтийском море, наряжались в театр и покуривали папироски через мундштук. Потом все изменилось. Болезни, рак, слепота, усталость. Воспоминания вытеснили мечты. Урсула попала в дом престарелых, Карл остался доживать в их домике, навещал ее каждый день. Почему? Потому что так принято. Кстати, она по сей день живет в доме престарелых, а Карла похоронили несколько лет назад. Урсула ничего не хочет и ни о чем не мечтает. Жалеет, что не провела последние годы рядом с мужем. Думает поскорее умереть, чтобы встретиться с ним где бы там ни было и опять ссориться и мириться. У них, кстати, трое детей. И это дети скинулись на дорогой дом престарелых, когда дедушке стало тяжело смотреть за бабушкой, а бабушке — за дедушкой. Вопрос, что, может, кто-то заберет стариков к себе и будет приглядывать либо наймет сиделку, не поднимался. Почему? Потому что так не принято: «Мы не профессионалы — а вдруг что-нибудь случится? Надо, чтобы за родителями смотрели те, кто это умеет». В Германии вообще ценятся «узкие специалисты с сертификатами государственного образца». Для того чтобы убирать мусор в Берлине, нужно отучиться четыре года — практически белорусский университет. И так в любой области и профессии.

Дольче вита

Такая история никогда не случилась бы в Испании. В этой стране семья еще похожа на то, что мы запомнили из детства. Когда шумно, нервно — как угодно, но мы одной крови, мы друг за дружку и у нас есть обязательства. Это друзей мы выбираем, а родителей, братьев и сестер получаем с рождения в комплекте.

Карлос, Жирона: «Я с мамой до 28 жил. Пока мне родители квартиру не построили. Сейчас один — как король, но питаться стал гораздо хуже. Вот мама готовила…»

У настоящего испанца путь один — жениться, нарожать детей и переключить маму на внуков.

Моей учительнице испанского в Берлин мама каждый месяц шлет хамон и турон из испанского Леона — и не только ей одной, но и всем ее ученикам («тоже ж небось голодные в этой Германии, где готовить-то толком не умеют»).

Поэтому стареть надо у моря, в Южной Европе. Обедать по субботам всей семьей, обсуждать дела, лезть в душу, громко спорить, тискать внуков или хомяков. А в воскресенье ходить на местный рынок: там — стаканчик, тут — тапас. Солнце, смех — жизнь продолжается даже с подагрой.

Не бойтесь старости, друзья. Просто готовьтесь к ней заранее — рожайте детей и берегите семью. И даже в Беларуси на два миллиона можно жить интересно: у нас пусть государство не за что похвалить, зато дети помогут, мы же не немцы.

История пенсии

Пенсии придумал Юлий Цезарь для своих особо отличившихся военнослужащих. Говорят, что именно пенсии и другие социальные пособия стали одной из причин краха Римской империи, которая не справилась с нагрузкой выплат.
Слово «пенсия» впервые прозвучало при дворе Людовика XI во Франции, но означало оно вовсе не выплаты местным отставным, а ежегодно перечисляемые суммы лондонским сановникам при дворе английского короля Эдуарда IV. По сути, это были взятки.
Первыми постоянными «пенсионерками», или «содержанками», были любовницы французских королей. И возраст в данном случае не учитывался.
В России пенсии, правда, не всеобщие, а выборочные, завел Петр I. Прежние цари жаловали за заслуги не деньгами, а поместьями или шубами. Детально проработанное пенсионное законодательство было принято лишь при Николае I. Тогда право на пенсию получили офицеры и простые военные, прослужившие 25 лет, а также все гражданские в размере 50% оклада, а при выслуге 35 лет — 100%. Главным основанием для этого являлась «беспорочная служба» на государство.
Идею всеобщего пенсионного обеспечения впервые реализовали немцы. В 1889 году Отто фон Бисмарк вписал в свою предвыборную программу гарантию выплат потерявшим трудоспособность по старости. Но он не особо рисковал казной страны, так как пролетарии тогда редко доживали до 50.
Ну а дальше — во всех странах рабочий класс и профсоюзы добились-таки введения обязательной пенсии. При этом страна рабочих и крестьян лихо упразднила царские пенсии, но свои ввела только в 1956 году — для рабочих и в 1964-м — для колхозников.
Интересно, что белорусское пенсионное законодательство от советского практически не отличается.

Текст: