18+
18 сентября 2015 Мир
Исчезающая культура. Крымские заметки Алисы Бизяевой
Хорошая знакомая «Большого», писательница Алиса Бизяева уже давно живет в Крым и ей есть, что сказать. Читайте, проникайтесь: хроника крымских событий от первого лица.
Предыдущие части:
«Доченька, и я не хочу войны…»
Дождище и грязь. Самое время ехать в Бахчисарай по делам. Город — перевалочная база и промежуточная станция. Кое-какая оживленность бывает на базаре, где с тобой, широко улыбаясь, шутит и любезничает татарский торговец, но это лишь для того, чтобы продать тебе побольше сухофруктов. Припарковались у ритуальной лавки, несколько молодых пропащих парней шутят про кресты и гробы, готовясь к восьмомартовскому корпоративу. А рядом стоит мужик лет 40, с виду простой и обычный. Но в руках у него не сигарета, а книга. Оторвавшись от чтения, он кричит кому-то вглубь подъезда: «Я сейчас. Докурю только». Контрастная картинка сбивает мою точку сборки. Грустный город, спрятаться от неприкаянности которого можно лишь в крымской чайной или под старинными тисами Ханского дворца. Только в Старом городе все еще можно ухватить немного ускользающей восточной красоты — выпить кофе, сваренный на песочке, с истекающими карамелью местными сладостями. Напротив Ханского дворца, в квартале, который чуть повыше дороги, есть татарское кафе «Мусафир». На парковке стоит знакомый внедорожник — встречаем в кафе общего друга, бансуриста Юру из Богатого Ущелья. Знакомимся с его подругой Машей из Севастополя.
Юра родом из Беларуси, долгое время провел в Индии, а теперь обосновался в Богатом Ущелье, где перестроил дом, организовал студию звукозаписи. Постепенно в деревне образовалась большая околомузыкальная тусовка. Среди моих знакомых много белорусов, постоянно или подолгу живущих в Крыму. К счастью, им не нужно переоформлять машины и делать новые паспорта. После введения новых правил они могут находиться на территории Крыма сколько хотят.
В Крыму есть сообщества у родителей, у медитаторов, йогов, хиппи и прочих люмпенов, которых задолбало видеть жизнь из монитора своего нет-визора
Располагаемся на мягких диванчиках за просторным гостеприимным столом с идеально белой скатертью, с гобеленовыми салфетками перед огромными стрельчатыми окнами, откуда открывается вид на дождь, на пасмурные улочки расцветающего Старого города, на минареты Большой Ханской мечети, на плато за ними.
Рядом семейство крымских татар со знанием дела обсуждает тонкости меню с официанткой, девушкой со спокойным красивым лицом, обрамленным в скромный традиционный платок. Сбиваясь с татарского на русский, девушка объясняет, как именно они готовят катламу — рулет из теста с мясом и картошкой на пару.
У крымских и казанских татар, вопреки одинаковому названию, разное происхождение и история. Крымские татары ведут свою родословную от тавров, скифов и тюркских кочевых племен. Многие элементы культуры крымские татары переняли в то время, когда полуостров был захвачен Османской империей. Живая восточная культура — это, пожалуй, единственное, что придает здешним местам хоть какой-то шарм. Ханский дворец и старинные мечети, уютные чайные, утопленные в зелени цветущих лиан и винограда над старой улицей, ведущей к пещерному городу Чуфут-Кале, национальная кухня, домашний рахат-лукум и восточные сладости, приятные уху восточные ритмы, яркость орнаментов, а также культура пить кофе, заваренный в горячем песке, и чай из местных горных трав.
Крым — это не только рай для пенсионеров. Это культовое место. Пристанище людей, которых мой друг назвал «неопейзане» (от слово peasant — «крестьянин»). Рядом со мной Оля, телевизионный режиссер из Киева, и Паша, подающий надежды фармацевт из Москвы. Они приехали в Крым, отказавшись от своих престижных профессий. Я не перестаю удивляться тому, какие люди стекаются в эти края: художники и писатели, музыканты и целители, гончары и философы. Наша долина становится одним из тех волшебных мест, куда съезжаются кочевники нового времени и перелетные люди, с которыми встречаешься в путешествиях и на фестивалях.
Маша задает мой нелюбимый вопрос: «А вы, ребят, откуда?»
— Мы из суда, — отвечаю я со смешком.
Заметив замешательство, спешу пояснить:
— А вообще мы в Новоульяновке живем.
— А давно вы в Крыму? — не унимается Маша.
— Уже пять лет.
— А откуда приехали?
— Из Минска.
— Я из Черниговской области. Мой муж — москвич, — подхватывает Катя.
Последние 5–10 лет сюда приезжают люди, которым осточертело в городах. Музыканты создают свои комьюнити, художники — свои. Есть сообщества у родителей, у медитаторов, йогов, хиппи и прочих люмпенов, которых задолбало видеть жизнь из монитора своего нет-визора. Этот процесс набирает обороты, и, думаю и надеюсь, его уже не остановить, несмотря на идиотизм внутренней и внешней политики.
Что-то вроде социальной сети формируется на основе отдельных семейных или гостевых домиков, что идет вразрез с понятием экопоселений и является скорее антисообществом. (Хотя есть в Крыму и одно классическое анастасиевское сообщество — поселение Светлое под Симферополем.) Кажется, здесь все подчеркнуто держатся особняком, каждый двигает свою тему и не особо стремится к коллективизации и обязательным совместным мероприятиям.
Данный маргинальный пирог кое-как склеен различными социальными структурами — школами, кружками и несколькими фестивальными площадками, которые в сезон дают работу, развлечение и общение. А еще служат приманкой для новых переселенцев или просто временных участников деревенского движения. Правда, с каждым годом выживать им все труднее.
Юра мастерски травит индийские байки, описывая треш бомбейского полицейского участка, куда попал, когда у него в аэропорту увели багаж с дорогой техникой: «На меня уставился, широко улыбаясь, усатый полковник Кришна Кумар, рядом — окровавленный и избитый грабитель, весь съежился, ожидая продолжения bamboo massage, в одном углу кого-то пытают, в другом — прямо на полу сидит какой-то мужик и руками ест рис с чатни».
Приносят чайники с ароматным чаем из трав и миниатюрные джезвы с кофе. Над столом повисает щемящее чувство сложившейся беседы. Такое приподнятое состояние, когда ты понимаешь неслучайность ситуации и наслаждаешься творящейся реальностью в полной мере. И как же грустно через месяц прочесть в ленте Facebook: «Дорогие наши гости, администрация кафе «Мусафир» вынуждена с сожалением сообщить, что с 11.05.2015 мы закрываемся… Несмотря на все наши попытки работать для вас, прокуратура и суды «нового Крыма» сочли нашу деятельность незаконной… Нам очень грустно, оттого что все наши старания для уюта и комфорта наших гостей остались не оцененными».
Автор:
- Алиса Бизяева
Теги:
OOO «Высококачественные инженерные сети» осваивает новейшие технологии в строительстве инженерных сетей в Санкт-Петербурге. Начиная с 2007 года, наша компания успешно реализовала множество проектов в области строительства инженерных сетей: электрическое обеспечение, водоснабжение и газоснабжение. Более подробная информация на сайте: http://spbvis.ru/
Комментарии